Те, кто любят нас, всегда с нами. Мы можем найти их в своем сердце.
Михаил Задорнов
"ПЕРВЫЙ ТАМБУР"
* * *
- Кого это черный принес в такую пору? - ворчала за дверью заспанная тетя Нюра.- Юрка! Ты ли это? А ну, заходи скорее, холоду напустишь. Уж не случилось ли чего-нибудь?
- Нет, тетя, все в порядке. Я в командировку.
- Предупредил бы хоть. Встретили. Поди, забыл, как до нас добираться-то?
- Я бы предупредил, если бы знал, куда я еду, то есть, понимаете,- я спохватился, - меня случайно послали, в последний момент, словом, не успел.
- Понимаю, все понимаю.- Она захлопотала у стола.
- А ну-ка, сынку, экий ты стал! - Из соседней комнаты вышел дядя Коля. Я позвонил Лене.
- Ну как вы устроились?
- У родственников.
- У чьих родственников
- Как у чьих? У своих, конечно.
- И вы думаете, я вам поверю? Едете неизвестно куда, неизвестно с кем, а останавливаетесь у родственников?
Мы договорились о завтрашней встрече.
- Спокойной ночи. И помните: я не верю ни одному вашему слову!
далееЗа столом с тетей и дядей пили наливку, чай, смотрели семейные фотографии, вспоминали былые времена и каким я был маленький.
В провинцию тепло приходит позже, чем в город, но и здесь весна уже растопила снег на мостовых. Лепешки слякоти летели из-под колес автомашин и шлепались прямо на заборы. Зато здесь не было толкучки, метро, приезжих, а был свежий, словно вкусный сок, воздух, который хотелось вдыхать в себя как можно глубже. На реке мальчишки прыгали с одной льдины на другую. А в Москве в это время безжалостный автомат пробил мне второй в моей жизни прогул.
Когда я еще учился в школе, на лето всегда приезжал сюда. Тогда это была деревня. У меня здесь была знакомая девочка, первая любовь, которая теперь в памяти перешла в раздел «Увлечения молодости». За десять дней до конца четверти начинал собираться тогда в деревню. Не терпелось. «Наконец-то, - думал, - каникулы. Целых три месяца, конца отдыху не видно». С тех пор прошло десять лет. И теперь это не деревня, а город.
Когда мы встретились, я пригласил Лену к себе в гости, как и обещал своим.
- К вымышленным родственникам? - спросила она.
- А вы что, боитесь?
- Я имею на это право.- Лена пожала плечами но пошла.
Тетя очень обрадовалась.
- Зовите меня просто тетя Нюра,- сказала она Лене, конечно, принимая ее за мою невесту.
- Удивительный вы все-таки человек,- сказала Лена в третий раз за два дня, увидев, что у меня действительно есть родственники в незнакомом городе.
- Вы тоже в командировку,- спросила тетя Нюра,- или так просто, за компанию?
- Я? Да-да!..
- Пойдемте в комнату,- успел я не дать Лене спросить: «А кто еще?»
- И тоже по этим всяким космическим делам ?- продолжала интересоваться тетя Нюра.
Я попытался ей незаметно подмигнуть. Все это заметили, кроме тети.
- Нет, я строитель. А вы, значит, по космическим делам? - спросила она у меня.
- А вы не знали?! - удивилась тетя Нюра. - Ну, он вообще бука, в детстве, знаете ли, был такой же: стеснительный и молчаливый. Бывало, слова за весь день не дождешься.
- Вы про кого, про Юру говорите?- уточнила Лена спокойным тоном, чтобы не вызвать лишних подозрений.
- А про кого же еще? Он у нас в семье один такой. Бука! Слова не вытянешь. Так все и звали его - «сухарь». Одного только - очков на носу - не хватало.
Никакие подмигивания уже не могли спасти меня. Накрывая на стол, тетя Нюра даже не смотрела в мою сторону.
- Я еще тогда говорила,- продолжала она, - что из него толк будет. Накаркали. Ишь ты?! Что рожи корчишь-то? Ладно, ладно, молчу. - Она вышла на кухню. «Кто больше представляет интерес для женщин, - думал я тогда, - мужчина с загадочным прошлым, большим будущим или разгаданным настоящим?»
- Так, значит, вы не безработный? Стеснительный и молчаливый? - спросила Лена. Я промолчал.
«Если верить еще одной не менее глупой книжке, то, к сожалению, всем приличным молодым женщинам и девушкам нравятся мужчины с загадочным прошлым. А в мужчин с большим будущим влюбляются только женщины с сомнительным прошлым».
- А вы действительно скоро защищаетесь?
- Да.- Я попытался смутиться.
- И по какой специальности, если не секрет?
- Секрет.
Меня выручил дядя Коля тем, что пришел с работы. За столом пили наливку, чай, смотрели семейные фотографии, вспоминали былые времена и каким я был маленький.
В гостиницу мы пошли дальней дорогой. Мимо реки.
Река была черной. Только осколки льдин сверкали в лунном свете. Казалось, что к вечеру снова наступила зима. От реки дышало холодом. Зато снег лепился чертовски здорово! Раньше в кинофильмах я терпеть не мог сцен, в которых молодые люди гоняются друг за другом по берегу реки или, еще хуже, по березовой роще. А уж когда влюбленные начинали на экране играть в снежки, я просто всегда выходил из зала. Разве мог я когда-нибудь предположить, что сам буду этим заниматься? И что все это мне будет нравиться.
Впрочем, скорее всего, мне это нравилось потому, что от Лениной замкнутости и надменности не осталось ничего, кроме гордой походки, которая на скользкой дороге ее то и дело подводила. Она постоянно шлепалась. И шлепалась так смешно, как могут шлепаться только очень серьезные клоуны.
А потом мимо нас проезжала телега. Я договорился с ее хозяином, и он без всякой мзды согласился нас довезти до гостиницы. Разгоряченные, мы сидели на телеге, болтали ногами и разговаривали о звездах, пришельцах, бесконечности, экстрасенсах и охране окружающей среды...
На ступеньках гостиницы мы остановились, и я показал на луну.
- Смотрите, завтра ветреный день будет!
- Откуда вы знаете?
- Видите вокруг луны матовое пятно? Она подняла голову, а я поцеловал ее в щеку.
- И вправду, странная луна,- сказала Лена.- А теперь пора по домам. Завтра к поезду рано вставать.
Как в самом низкопробном кинофильме, я бежал по дороге, лепил снежки и запускал ими в фонарные столбы. Если б это было в кино, на этом месте я бы точно вышел из зала.
Дядя с тетей пришли проводить нас. Автомат с улыбкой пробил третий в моей жизни прогул. Весеннее небо нахмурилось и перестало посылать на землю лучи хорошего настроения. В первом тамбуре наверняка обеспокоены нашим отсутствием.
- Приезжайте еще, - сказала тетя, - будем рады.
Дядя Коля помахал нам так, словно мы уезжали в свадебное путешествие.
Поезд оказался значительно лучше прошлого. Из окон почти не дуло. Наверно, поэтому он был туго набит пассажирами. В купе с нами ехала пожилая пара. Ехала издалека. Потому очень обрадовалась новым собеседникам. Разговор завязался сразу обо всем.. Говорили о погоде, политике, летающих тарелках Бермудском треугольнике, муже Пугачевой и платьях Эдиты Пьехи одновременно.
Когда все проблемы были решены, перед самой Москвой мы вышли с Леной передохнуть из купе в коридор. Чем ближе поезд подходил к Москве, тем более замкнутым снова становилось ее лицо. Москва обязывала.
- Ну вот и все! - сказала она, когда поезд пересек границу Москвы. - Смешная получилась командировка.
- Особенно для меня,- согласился я.
- Да, для вас особенно. Товарищ тунеядец... по космическим делам. Интересно: что вы скажете на работе?
- Скажу честно: очень интересный роман оказался!
Удивительно, из окон поезда никогда нельзя представить себе лицо города, в который въезжаешь. Даже в самых красивых городах поезд пробирается к вокзалам какими-то огородами, свалками, складами, о которых не имеешь понятия, даже если живешь в этом городе.
- Знаете, скоро мы уже приедем,- Лена вдруг повернулась ко мне и сказала мягко и серьезно, положив руку мне на плечо: - Мне хочется вам сказать, Юра, что тогда в нашем, как вы говорите, первом тамбуре, вы сначала очень раздражали меня своей самоуверенностью. Потом в метро начали забавлять. В поезде я к вам уже привыкла. А сейчас мне жаль, что моя командировка кончилась.
- И мне жаль,- честно сказал я.- Тем более после ваших слов.
И я признался ей, что уже два года, читая книжки, ее представляю героиней, а себя героем.
Она даже улыбнулась от этого, признания. Наверно, представила меня Печориным или Онегиным.
Хотя ни на ту, ни на эту роль я не гожусь. А если и гожусь, так только на роль Пьера Безухова.
А потом была Москва. Шумная, деловая, с цветами, встречающими... Мы, словно два аквалангиста, надышавшиеся кислородом и налюбовавшиеся красотами тихого подводного мира, вынырнули на городсоком пляже.
- А теперь ничему не удивляйтесь, - сказала Лена, выходя из вагона. И я послушно не удивился, когда ее на перроне встретил молодой человек, похожий на Печорина.
- Знакомься, Володя, это Юрий Николаевич... наш прораб, - неожиданно представила она меня. Чтобы ее не выдать, я даже распрямил спину, думая, что так я больше похож на прораба. - А где же...- Она оглянулась. - А где же девчонки? - спросила она у меня.
- Они сказали, что их кто-то будет встречать. Можеет быть, на такси пошли... - Я многозначительно пожал плечами.
- Опять убежали! - с досадой сказала Лена. - Не хотят они с тобой знакомиться, Володя.
- Ну, тогда пошли? - он взял у Лены ее сумку без документаций.
- Юрий Николаевич,- тон у Лены был деловой,- значит, мы с вами обо всем договорились?
- Да, конечно. Завтра утром вы мне принесете набросок плана отчета, ну и, может быть, через недельку - другую придется еще раз съездить в командировку. Посмотрим, какие будут результаты.
- До свидания. Мы с Володей пожали друг другу руки.
- Очень рад был с вами познакомиться,- соврал я.
- И я очень рад,- сказал Володя. но я ему не поверил.
Он хоть и свысока смотрел на меня, потому что был выше на голову, но ревниво. Все же прораб!
- И не забудьте, Елена Анатольевна,- мне хотелось чем-то задеть ее за то, что она представила меня прорабом, - посоветуйтесь с Володей. Может быть, все-таки согласитесь перейти в другой отдел, сто шестьдесят как минимум.
Лена удивленно и испуганно посмотрела на меня, как режиссер на актера, который на премьере перепутал текст.
Они пошли по направлению к метро. У входа в метро мне показалось, что Лена оглянулась, но толпа тут же скрыла их от меня.
...Свой дом я вижу еще из окна электрички. Неизменно темное окошко моей комнаты. «О! А моя уже вернулась», - говорит сосед, с которым мы часто возвращаемся вместе, и указывает на светящееся окно по соседству с моим темным. Я очень завидую ему в этот момент. Мне тоже хочется кому-нибудь сказать: «А моя поехала в детский сад. Сегодня ее очередь. Все-таки это ужасно, когда детский сад так далеко от дома...»
* * *
И снова утро! Как всегда, я еле-еле успеваю добежать до первого тамбура первого вагона электрички. С разбега впрыгиваю в него и, как всегда, как каждый день, оказываюсь рядом с красивой девушкой, которая давно уже нравится мне. Видимо, она так же как и я, впрочем, как и все вокруг, боится опоздать на работу и поэтому ездит в первом тамбуре первого вагона. Самый жесткий график времени у тех, кто ездит в первом тамбуре первого вагона. Поэтому я уверен, что между мной и этой девушкой обязательно должно быть много общего.
Но меня еще в детстве все звали сухарем, букой. У меня до сих пор не хватает смелости заговорить с Леной. Хотя она, скорее всего, и не Лена.
Поэтому самое большое, что я себе позволяю, - это представлять «Лену» героиней романов, которые я читаю. А иногда фантазировать: «А что будет если вдруг я наберусь смелости и?..»
Но смелости я никогда не наберусь. Да и времени у меня совсем нет. Как у человека, который хочет многого достичь в жизни. У меня совсем нет времени! На носу защита, на проходной автомат, дома будильник... Мне очень хочется как можно скорее защититься. Мне кажется, что, когда я защищусь, у меня сразу все изменится. Я не буду таким букой, сухарем... У меня появятся уверенность и время. Я буду читать, ходить в театры, женюсь и, возвращаясь домой, буду смотреть на светящееся окно своей квартиры.
Как и все в первом тамбуре, я живу надеждой на лучшие времена.
А пока нельзя! Пока автомат - будильник - первый тамбур - равнобедренный треугольник. Замкнутый, как лицо девушки, которая уже давно мне нравится. И которая к тому времени, как я защищусь и приобрету уверенность в себе, не будет ездить в первом тамбуре. От этой мысли мною овладевает такая тревожная безысходность, какая овладевает ребенком, когда он впервые задумывается о бесконечности времени и Вселенной.
И я не выдерживаю... Я не знаю, что со мной сегодня, но я не выдерживаю... Наверное, весна!
- Простите, но я не понял: суд признал его все-таки виновным или нет?
Девушка оборачивается и с удивлением смотрит на меня.
- Вы что, тоже читаете этот роман?
- А как же... Каждое утро...
@музыка: Yann Tiersen
@настроение:
@темы: рассказы, размышления
Сменила дизайн, но это только на сегодня
